Неточные совпадения
Самгин следил, как соблазнительно изгибается в руках офицера с черной
повязкой на правой щеке тонкое тело высокой женщины с обнаженной до пояса спиной,
смотрел и привычно ловил клочки мудрости человеческой. Он давно уже решил, что мудрость, схваченная непосредственно у истока ее, из уст людей, — правдивее, искренней той, которую предлагают книги и газеты. Он имел право думать, что особенно искренна мудрость пьяных, а за последнее время ему казалось, что все люди нетрезвы.
Абрамовна отворила дверь, перешагнула в спальню и,
посмотрев на Райнера, повертела свою головную
повязку.
В это время навстречу этим господам,
на другом конце бульвара, показалась лиловатая фигура Михайлова
на стоптанных сапогах и с повязанной головой. Он очень сконфузился, увидав их: ему вспомнилось, как он вчера присядал перед Калугиным, и пришло в голову, как бы они не подумали, что он притворяется раненым. Так что ежели бы эти господа не
смотрели на него, то он бы сбежал вниз и ушел бы домой с тем, чтобы не выходить до тех пор, пока можно будет снять
повязку.
Ночник освещает его с головы до ног; он весь обвязан и забинтован;
на голове его также
повязка; из-под нее
смотрят белки полузакрытых, потухающих глаз.
— Был
на ней сарафан, шелковый голубой, с золотым кружевом, — рассказывала Фленушка, — рукава кисейные, передник батистовый, голубой синелью расшитый,
на голове невысокая
повязка с жемчугами. А как выходить
на улицу,
на плечи шубейку накинула алого бархата,
на куньем меху, с собольей опушкой.
Смотреть загляденье!
Мне не спится по ночам. Вытягивающая
повязка на ноге мешает шевельнуться, воспоминание опять и опять рисует недавнюю картину. За стеною, в общей палате, слышен чей-то глухой кашель, из рукомойника звонко и мерно капает вода в таз. Я лежу
на спине,
смотрю, как по потолку ходят тени от мерцающего ночника, — и хочется горько плакать. Были силы, была любовь. А жизнь прошла даром, и смерть приближается, — такая же бессмысленная и бесплодная… Да, но какое я право имел ждать лучшей и более славной смерти?
Мы клали их в шатры, подбинтовывали тех, у кого
повязки промокли;
смотря по времени дня, кормили обедом или поили чаем, к вечеру нагружали всех
на двуколки и отвозили
на станцию.
На одной из лавок сидела Мариула с устремленным куда-то вдаль взглядом своих черных, не потерявших девического блеска глаз, составлявших разительный контраст с седыми прядями волос, выбивавшихся из-под головной
повязки. Домаша некоторое время
смотрела на сидевшую из полуотворенной двери, затем открыла эту дверь совсем и вошла в горницу.